Сердце матери

Почему-то бытует мнение, что усыновляют детей или от бездетности, или из жалости… Нет, нет и еще раз нет! У меня уже было двое маленьких детей, любимых и долгожданных, когда я увидела, совершенно случайно, фото мальчика в Интернете. Маленький, косенький, с улыбкой на лице и очень печальными глазами. С этой фотографии все и началось...

30 апреля 2007

Умом я тогда понимала, что вот так, просто по фотографии, нельзя, невозможно полюбить ребенка, а сердце говорило другое. Я настолько чувствовала этого ребенка, переживала за него. В моей жизни уже тогда появился третий сын, хоть пока и виртуальный. Когда я начала узнавать все про этого мальчика, выяснилось, что за ним уже приехали усыновители, что его готовят к новому дому, что ту женщину он называет мамой, а мужчину папой. Мне было плохо, очень тяжело, так как я уже жила им и очень хотела его забрать домой! Позже узнаю, что потенциальные усыновители отказались от Саши. Невозможно описать боль ребенка, пережившего предательство. А ведь ребенку было уже 4, 5 года – он все прекрасно понимал. Такая долгожданная мама, которую он любил всем своим израненным сердцем, она предала его. Саша изо всех сил старался не плакать, пережить все это и забыть, но в глазах стояли слезы… Именно сопереживая ему, страдая вместе с ним, я поняла, что я его мама, а он – мой сын! Откуда у меня взялись силы, я не знаю, но я за рекордно короткий срок уговорила мужа, за неделю собрала документы и через три недели, получив заключение, поехала в Кировскую область в Дом ребенка, где находился Саша. И хочу сказать всем, кто боится именно процедуры сбора документов – все это делается достаточно быстро, опека в этом очень помогает, никаких «палок в колеса» мне не ставили, даже, наоборот, – во многом помогали и поддерживали. Для меня это был самой простой этап пути к моему сыну. Не буду описывать дорогу, свои страхи – а страшно было жутко: страх неизвестности, страх перед первой встречей, страх непринятия ребенка, страх непринятия меня. Меня просто трясло от страха, голова отказывалась работать, руки дрожали. Приехав в место назначения, и получив в опеке направление на мальчика, я приехала в Дом ребенка. Ноги были ватные, в голове – туман… Ничего не видя и не слыша, я с главным врачом прохожу в группу к Саше, боясь всего на свете. И тут мой Сашка кидается ко мне, обнимает за ноги, прижимается, плачет: «Мама! Мама! Ты за мной? Ты меня заберешь? Мама! Мама!». Я еле сдерживала слезы, иначе просто бы разрыдалась. Невозможно передать словами мои чувства в тот момент – это и жалость к ребенку, хлебнувшему столько горя за свою коротенькую жизнь, и безграничная любовь, наконец-то ставшая реальностью, и нежность к этому маленькому косенькому зайке. Пришла в себя я уже в кабинете у главного врача, когда открыла Сашкину медицинскую карту. Целый лист диагнозов, исписанный мелким неразборчивым почерком. У меня просто волосы зашевелились на голове, когда я поняла, что ребенок просто весь больной, родители – беспробудные алкоголики, а врожденное плохое зрение – неисправимо. Но мне было все равно, ведь это мой сын, любимый и выстраданный! Какая разница, какой он? Косой, почти слепой, с жуткой неврологией, с задержкой развития, с кучей других проблем. Я была готова на все ради этого мальчика. Документы на опеку я оформила за один день, приехала в Дом ребенка, одела своего «старшенького» и вышла на улицу. Был уже вечер, стоял жуткий мороз, в голове было пусто, а сердце колотилось по бешеному. В дороге попросила остановить машину, вышла. Ночь. Звездное небо. Тишина. «Господи! Что я наделала! Я не справлюсь, не смогу, меня муж убьет, дети Сашу не примут! Мама от меня откажется! Ребенок больной, отсталый!». Слезы текут и сразу замерзают, холодно, а я не чувствую ничего… Такой беспомощной и растерянной я себя никогда не чувствовала. Я знала, что это теперь навсегда, что возврата назад нет, что я никогда не смогу вернуть ребенка обратно и совершить такое предательство. Это мой крест, и нести его я буду до конца. Собрала себя в кулак и села обратно в машину, а мой Сашка говорит: «Мама! Мамочка! Ты где была? Я тебя потерял!». И все отлегло! Стало легко и просто, и любовь, любовь пока еще совсем маленькая и нежная, трепетная и пугливая, но уже реальная и настоящая загорелась в моем сердце. Ночью мы приехали домой, встреча с мужем, детьми и нашей большой собакой прошла на «ура!». Все было здорово! А потом… потом, началась наша адаптация… Те, кто думает, что, взяв ребенка из казенного учреждения, они получают розовощекого улыбчивого карапуза, который будет вас любить по гроб жизни и благодарить за свое спасение, очень глубоко заблуждаются. Это тяжелый, кропотливый труд, требующий понимания, терпения и любви. Чем дольше ребенок находится «там» - по ту сторону жизни, тем больше сил и терпения требуется для его адаптации. У нас с Сашей была очень тяжелая адаптация, ведь не только ему нужно было привыкнуть к новым условиям своего обитания, к новым правилам и порядкам, но и нам, всей нашей семье, нужно было привыкнуть к новому ее члену. Саша – мальчик очень добрый, хороший, нежный, совершенно не злобный и не агрессивный. Только мои малыши приняли его сразу со всей своей детской простотой. А мы, взрослые, привыкшие мыслить сложно и глобально, мы долго не могли… Для нас Саша был «маугли», волей случая попавшим в цивилизацию, диким, неуправляемым зверьком, который никогда не видел большого города, никогда не видевшим то, что для нас привычно и обыденно. Мой сын никогда не видел трамваев, стиральной машины, чайника и, конечно же, столько красивых игрушек. Он носился по квартире, дико орал, хватался то за одно, то за другое. И только терпение и безусловная любовь, которую я в себе воспитывала и растила, помогли нам пережить этот период. Когда принимаешь, понимаешь и любишь ребенка, то все: маленькая квартира, работа с жутким графиком, проблема, как поделить внимание между тремя детьми, отношения с дедушками-бабушками, непонимание с их стороны – все это просто уходит на задний план и становится совершенно неважным. А приемный ребенок со временем настолько прочно срастается с вами, что кажется, что вы уже не 4 месяца вместе, а 4 года или даже всю жизнь! И я любила его такого – невменяемого, неуправляемого, непослушного, просто за то, что он – это он. Зная, что этот период пройдет, и мой Саша привыкнет к нам, а мы к нему, мы терпели все. Долгие разговоры, ежедневные занятия, совместные игры, ежечасные «Мама тебя любит» - и, не поверите, случилось чудо! Этот ребенок, как маленький цветочек, затоптанный и иссохший, начал расцветать!!! Не зря говорят, что любовь творит чудеса! Чудом для нас было и то, что львиную долю наших диагнозов сняли, а зрение, даже без специального лечения, начало восстанавливаться само! Я знаю, что нам многое еще предстоит пройти, нам еще многому нужно учиться, но зато теперь я знаю, что мы сможем, что у нас все будет хорошо, потому что Саша, как бы там не значилось в его документах, мой и только мой сын! Илона